Как поймали Улюкаева. Запись разговора Игоря и Лёши

На прошедшем во вторник заседании суда в Замоскворецком районном суде Москвы выяснились новые подробности дела против бывшего министра экономического развития Алексея Улюкаева. Сторона обвинения решила изучить материалы: прокурор зачитал протоколы задержания экс-министра, составленные оперативниками управления «К» ФСБ, а также расшифровки прослушек — аудиозаписей разговоров Улюкаева с главой «Роснефти» Игорем Сечиным.
Оказалось, что Сечин и возглавлявший на тот момент службу безопасности «Роснефти» Олег Феоктистов написали директору ФСБ Александру Бортникову заявление о том, что Улюкаев требует два миллиона долларов за содействие в сделке по приватизации «Башнефти», и дали свое согласие на участие в следственном эксперименте.

Первый его этап прошел в кабинете 381 по адресу улица Большая Лубянка, 12.

Он включал в себя инструктаж, обработку и маркировку денег препаратом «тушь семь ». Второй состоялся уже в офисе «Роснефти» 14 ноября 2016 года.

ИЗ СТЕНОГРАММЫ
«Скажи Шокиной (заместитель управляющего делами «Роснефти» Ольга Шокина . — Ред. ), пускай корзинку в 206 поставит и чай приготовит».
Слышен шум, шорох, скрип двери.
Сечин : «Ой, слушай, а ты без куртки».
Улюкаев : «Да».
Сечин : «Как ты ходишь вообще?»
Улюкаев : «А?»
Сечин : «Надо курточку какую-то».
Улюкаев : «Не надо, не надо, зачем».
Сечин : «Да?»
Улюкаев : «Конечно».
Сечин : «Ну, во-первых, приношу извинения, что затянули с поручением. Туда-сюда, пока собрали объем. Командировка была. Но, считай, задание выполнено. Вот забирай, клади и пойдем чайку попьем»...
— зачитывает прокурор Непорожный материалы прослушки. Эту, первую часть прослушки, сторона обвинения считает особо важной.
Улюкаев в зале суда, слушая стенограмму собственного разговора с Сечиным, смеется.
Судя по записям, Сечин с Улюкаевым общаются на «ты» и довольно тепло. В конце второго разговора Сечин и вовсе говорит: «Обнимаю». Первая аудиозапись — самая длинная. Прокурор Непорожный читает ее около двадцати минут с выражением, по ролям.
ИЗ СТЕНОГРАММЫ
Сечин и Улюкаев обсуждают налоговую систему страны, перспективы работы «Башнефти», отношения с иностранными партнерами, в том числе планы президента США Трампа увеличить добычу нефти.
Так, Сечин говорит: «Мы думаем, часть нефти будет иранская, часть иракская, часть венесуэльская (…) Это будет уникальный проект».
Улюкаев: «К индусам зайти — это большое дело. Это, по сути, первая такая попытка. Еще никому не удавалось».
Сечин: «Да, это правда. По технологии переработки мы занимаем серьезные позиции, если не приближаемся к мировым лидерам, то наступаем на пятки очень серьезно».
В конце первой записи Сечин еще раз извинится.
Сечин: «Леш, я прошу тебя, ты на нас не обижайся за затяжки все эти».
Улюкаев: «Нет, Игорь, ты что».
Сечин: «У меня организм вообще не переносит холода, утепляюсь. Так, Шокина чай принесет?»
Мужчина: «Да, да».
Сечин: «И корзинку с колбасой».
Мужчина: «Есть, есть».
Периодически слышны слабо различимые голоса людей, кашель, шаги.
Улюкаев: «Корзиночку?»
Сечин: «Угу, спасибо. Корзиночку забери».
Улюкаев: <…>
Сечин: «Счастливо, спасибо тебе большое!»
Улюкаев: «Угу».
Сечин: «До свидания», — читает прокурор.
Следующая сцена — само задержание министра — происходит во внутреннем дворе «Роснефти», где стоит служебная машина Улюкаева. Оперативники ФСБ находят в багажнике машины сумку со стодолларовыми купюрами.
— Что у вас в сумке?
— Бутылка дорогого вина от Сечина, подарок. Вот ключ [от замка], мне его дал Сечин.

Улюкаев достает из кармана брюк брелок. В актах осмотра денежных средств позже будет указано, что на сумке, деньгах и руках экс-министра было вещество «тушь семь».
Во дворе «Роснефти» Улюкаев скажет оперативникам, что не помнит, чтобы клал эту сумку в багажник, но припоминает, что касался ее, когда ставил в багажник корзину.
Защита экс-министра на суде заявила, что материалы оглашены не полностью. Она также указала суду на противоречие: из заявления Сечина-Феоктистова следует, что Улюкаев вымогал взятку в Москве, тогда как в обвинительном обвинении речь идет о Гоа (ранее Сечин и Улюкаев встречались в этом индийском штате в рамках рабочей поездки).

На этом же заседании заслушали показания свидетеля — ведущего советника департамента корпоративного управления Минэкономразвития Юлию Москвитину.

Она рассказала, что министерство в ходе подготовки приватизации «Башнефти» в 2016 году пришло к выводу, что «Роснефть» не имела препятствий для участия в сделке по покупке акций «Башнефти».
«Мы рассмотрели этот отчет (составленный агентом «ВТБ Капитал», — ред.) и направили его в правительство с просьбой одобрить все условия», — сказала она. В этом первом отчете агента, по ее словам, в качестве потенциальных покупателей, помимо «Роснефти», указывались «Газпром» и «Лукойл».
Далее поступило поручение вице-премьера Аркадия Дворковича с просьбой рассмотреть возможность сделки: «Мы пришли к выводу, что законодательных ограничений для участия в сделке «Роснефти» нет».
Затем соответствующий документ был подготовлен и направлен в правительство. «Мы писали, что ограничения не распространяются на нашу сделку, что у нас в перспективе еще одна сделка — продажа акций «Роснефти», и что сама сделка по приватизации «Башнефти» может иметь положительный эффект для бюджета», — рассказала Москвитина.

На вопрос прокурора Филипчука, были ли в заключении Минэкономразвития ограничения, она пояснила: «Была фраза, что если есть опасения [по сделке], то это можно сделать отдельным актом правительства ».

После этого уже премьер-министр Дмитрий Медведев поручил доработать отчет .
«Мы дали поручение агенту, но ничего существенного он не поменял», — сообщила свидетель. При этом она упомянула, что Минэнерго считало нецелесообразным участие в сделке компании, подконтрольной государству.
Москвитина добавила, что Улюкаев что-то вычеркнул из документа , но затруднилась вспомнить, какие именно были внесены правки. О том, что он считает сделку нецелесообразной, она узнала, как и коллеги, из СМИ.
Продолжение процесса — в четверг, 7 сентября. Обвинение не заявляет заранее, кто из свидетелей придет в суд. Но свидетелей Сечина и Феоктистова здесь очень ждут.

(зачитано прокурором на судебном заседании)

Телефонный разговор между Сечиным и Улюкаевым

Сечин: Алло, Алексей Валентинович?

Сотрудница приемной Улюкаева: Игорь Иваныч, добрый день, сейчас соединяю.

Улюкаев: Алло.

Сечин (усмехается) : Алексей Валентинович, дорогой?

Улюкаев: Да, Игорь Иванович? Весь во внимании, как я рад тебя слышать.

Сечин: Да не говори, я тоже. Ну, во-первых, у меня там неисполненные поручения были, а готовность есть по итогам работы там…

Улюкаев: Да.

Сечин: А, значит, во-вторых, масса вопросов накопилась там, и по советам директоров, и по всему.

Улюкаев: Ну, так давай обсудим все.

Сечин: У меня только просьба одна - если можно, на секундочку к нам подъехать, потому что тут, может быть… Ну, покажу вообще. И вообще на компанию посмотреть.

Улюкаев: Да, с удовольствием посмотрю на компанию. А чего же.

Сечин: И по времени у меня сейчас большие переговоры в 14 начнутся, часа на два.

Улюкаев: Угу.

Сечин: Вот где-нибудь в 16:30, вот так можно?

Улюкаев: Вполне можно. Да, я же завтра лечу. А ты, кстати, в Лиме будешь?

Сечин: Я в Лиме буду.

Улюкаев: Ну вот я тоже в Лиме буду, там еще сможем продолжить.

Сечин: Поработаем.

Улюкаев: Продолжить поработать? Давай, это самое, сейчас.

Сечин: В 17 вот.

Улюкаев: Сейчас секундочку. Нет, чуть-чуть позже, если можно.

Сечин: Давай.

Улюкаев: Да, потому что у меня в 16 начнется.

Сечин: Во сколько? В 18?

Улюкаев: Сейчас 17, давай в 18?

Сечин: Пораньше бы немножко. Пораньше.

Улюкаев: В 17:30?

Сечин: Ну давай в 17.

Улюкаев: А?

Сечин: В 17 сможешь?

Улюкаев (вздыхает) : Да у меня тут в том числе и ваши, по-моему, разные компании по закупкам. Там я их и собираю. Ну давай в 17.

Сечин: В 17? Спасибо большое.

Улюкаев: Давай.

Сечин: Все, обнимаю, спасибо.

Встреча Сечина и Улюкаева. Первое записывающее устройство

Сечин: Cкажи Шокиной (заместитель управляющего делами «Роснефти» Ольга Шокина - МЗ), пускай корзинку в 206-ю поставит и чай приготовит пока. Да все отлично. Слушай, а ты без куртки?

Улюкаев: Да.

Сечин: Как ты ходишь вообще так?

Улюкаев: А?

Сечин: Надо курточку какую-то.

Улюкаев: Не надо, не надо, зачем.

Сечин: Да?

Улюкаев: Конечно.

Сечин: Ну одну секунду, ладно, вы посидите пока.

Улюкаев: ... (зачитывая расшифровку, прокурор так и произносит: «Улюкаев - троеточие»; вероятно, это обозначает неразборчивое мычание собеседника)

Сечин: Ну, во-первых, приношу извинения, что затянули выполнение поручения, ну в командировках были.

Улюкаев: Конечно.

Сечин: Да, пока туда-сюда, собрали объем. Ну можешь, считай, задание выполнено.

Улюкаев: Да.

Сечин: ...

Улюкаев: ...

Сечин: Утепляюсь.

Улюкаев: ...

Сечин: Да не говори.

Улюкаев: Надо узнать, когда машина, и это самое, когда короткая дистанция.

Сечин: Ну да.

Улюкаев: Они считают, что зеленая изгородь.

Сечин: Так, Шокина чай принесет?

Мужчина: Да-да.

Сечин: И корзинку с колбасой.

Мужчина: Есть.

Сечин: Так, несколько слов. Подробней о компании. Значит, мы в 1998 году, в принципе, когда начали заниматься, компания добывала 4 миллиона тонн нефти. Она никому не нужна была. Так она и проскочила эпоху приватизации.

Улюкаев: Ну да, за границу.

Сечин: Значит, ну потом суды, возврат выведенных активов начался. Вот интересная страничка, четвертая.

Улюкаев: Угу.

Сечин: Что за это время мы создали. Вот основные показатели нефтяных компаний, акции которых торгуются на бирже. Значит, это ресурсная база текущей добычи и расходов на добычу. Сравнивали только публичные компании. Значит, вот, мы по ресурсной базе и геологоразведке - первое место в мире. По текущей добыче среди компаний - первое место. Себестоимость тоже как бы самая высококонкурентная. Тут надо…

Улюкаев: Вот если смотреть, перебью, капитализацию компании. Эти позиции, то видно будет, что актив стоит кратно в два раза дешевле, чем сопоставимые по характеристикам иные активы.

Сечин: Мы и есть. За исключением одного нюанса - налоговая база. У нас налоговая база самая тяжелая, по сравнению с любыми другими компаниями. Самая тяжелая в мире, значит. Вот можно к этим двум и трем добавить смело 25, это будет с учетом налоговой базы. Плюс транспорт. То есть, считай, условно говоря, 35 для нас нижний предел такой.

Улюкаев: Это цены доходности?

Сечин: Нет, это нижний уровень цены.

Улюкаев: Я говорю <нрзб> с учетом обслуживания кредитов?

Сечин: Да, который позволит операционную доходность дообеспечивать нам.

Поэтому ситуация не такая простая, нам надо заниматься налоговой базой.

Улюкаев: Надо заниматься, обязательно. Она у нас не только большая, но растущая, растущая.

Сечин: Растущая и убегающая. Я разговаривал там с этим же ENI , они 2 миллиарда евро сдают в бюджет Италии. Мы 50 миллиардов. Это плюс к тому, что ты просишь нас сегодня добавить там 17. Часть мы уже дали, а 50 миллиардов ежегодно мы и так формируем. Поэтому, конечно, надо об этом думать. У Exxon общая фискальная нагрузка 43% и акции стоят дорого. Понимаешь?

Улюкаев: Нет, ну конечно.

Сечин: У них стабильно 43, а у меня 80. Значит и мы рассчитываем на рост интереса там. Тяжело, да. Например, BP . Я вот сейчас почему работаю с акционерами, говорю им (неразборчиво), что они должны учитывать. Вот бипишники в первой колонке за рамками.. А как купили наши акции стали четвертыми. А почему? Потому что мы разрешили на баланс, пропорционально владению, поставить ресурсную базу.

Улюкаев: То есть 20%? Пятая часть?

Сечин: Да. И они сразу выскочили в другой уровень.

Улюкаев: Подожди, если они ставят на свой баланс твою ресурсную базу, у тебя баланс не остается?

Сечин: Остается, остается. Нефть остается. Но для нас это вообще ничего не стоит. Это просто разрешение использовать им. И они же отчитываются геологоразведкой нашей. Мы там замещение делали на 150%, они просто 20% от этого замещения себе считают. И то же самое по добыче <нрзб> . Они никогда бы не вышли за этот уровень добычи, если бы не давали наши проекты тоже.

Улюкаев: Если без, то было бы 20 с хвостиков небольшим, значит, они были бы ниже десятки.

Сечин: Да, да, да, точно абсолютно. Очень серьезный, конечно, шаг мы сделали, как ты знаешь, в Индии по приобретению <нрзб> . Я хотел попросить, я буду обращаться, надо будет по проектному финансированию поддержать…

Улюкаев: …

Сечин: Это проект…

Улюкаев: Слушай, а нефть там будет иранская?

Сечин: Часть иракская, часть венесуэльская, часть иранская. 20 миллионов тонн переработки, очень высокий индекс Нельсона – 11,8. Глубоководные порты, 2700 заправок. Это такой проект для рынка – уникальный просто.

Улюкаев: А вот свои собственные заправки через них. Какая часть переработки, сколько идет через свою сеть заправок?

Сечин: Примерно я могу тебе сказать, примерно. Где-то четвертая часть.

Улюкаев: Четвертая часть.

Сечин: Четвертая часть. Они там завод, может быть терминал позволяет экпортно-импортные операции делать с сырой нефтью.

Улюкаев: Нет. Потому что к индусам зайти – большое дело.

Сечин: Да.

Улюкаев: Это по сути первая такая крупная попытка, это никому не удавалось.

Сечин: Да, это правда. Так, что еще могу сказать. По технологии разработки мы занимаем серьезные ведущие позиции, если не приближаемся мировым лидерам, то наступаем на пятки так серьезно. Но у нас еще зависит… связано с нашим оборудованием, с нашим штатом. <Нрзб> позволяет делать делать до 30 и выше разрывов за раз. Мы делаем 12-15, до 20. Но у них другие компрессора, там больше давления (далее Сечин подробно говорит о нефтяном оборудовании ). Развитие у нас идет, несмотря на пожелание ОПЕК, я докладывал Владимиру Владимировичу об этом. Все они готовят развитие добычи, все, Венесуэла, я точно знаю абсолютно. Они планируют поднять добычу на 250 тысяч баррелей в сутки в течение полугода. Значит, первое. Второе. Иран будет увеличивать, у них сейчас 3,9-4,0. У них план добавить миллион тонн баррелей.

Улюкаев: Они и 4 где-то готовы замораживаться.

Сечин: 3,9 сейчас, а 4,9 хотят.

Улюкаев: 4. Нет-нет они готовы на 4 и замораживаться.

Сечин: Ну.

Улюкаев: Ну уж наверное да.

Сечин: Да. Я думаю, что правды никто не говорит. Им всем надо, я считаю, Ирак, Нигерия, им надо полгодика для выдачи дополнительных объемов. И эти полгода, если мы заморозим, то дадут возможность американцам чуть-чуть кислорода дать нефтяным сланцам. И здесь вот мне кажется лукавство заключается: сейчас поддержать здесь сланцевую нефть.

Улюкаев: Угу.

Улюкаев: Этим воспользуются.

Улюкаев: Плюс за это время администрация Трампа, а он очень про традиционные источники, он очень сильно собирается поддерживать добычу

Сечин: Да. Он хочет добычу поддерживать, это правда. Он заявлял об этом.

Улюкаев: Он будет готов на налоговые…

Сечин: ...льготы и финансирование. Он заявлял об этом неоднократно, это его тезисы предвыборной программы.

Улюкаев: Это надо учесть. Ему потребуется какое-то время, потому что там адаптация администрации. Это у него центральный, пожалуй, пункт.

Сечин: Это надо учитывать. Но мы потихонечку работаем, Леша.

Улюкаев: Смотри, что касается налогов, я двумя руками полностью во всем на твоей стороне. Я считаю, что мы поступаем близоруко, а значит нелепо. Мы искажаем совершенно будущую картину мира. Мы хотим инвестиций привлечь. Мы не привлечем инвестиций и подорвем собственный климат инвестиционной базы. И это совершенно тупиковый путь, особенно, что касается старых месторождений. Там просто нужно бурить и качать, бурить и воду заливать. Нельзя остановить это процесс. А если у тебя падает…

Сечин: Ну как…

Улюкаев: Ну ты как, себе в убыток будешь делать? Это странно.

Сечин: Конечно.

Улюкаев: Странная, значит, логика, никуда не годящаяся. Потому что, безусловно, мы 100% за. И конечно же, нужно международных несколько таких…

Сечин: Леша, я прошу тебя. Ты на нас не обижайся за затяжки все эти.

Улюкаев: Нет, Игорь, а что.

Сечин: Я ж почувствовал, как заштормило чуть-чуть, да.

Улюкаев: Нет, ты…

Сечин: По приватизациям работаем, значит. Я сегодня встречался, завтра улетаю в Европу. Основное, я тебе скажу, значит, следующее: кредитовать готовы в полном объеме, покупать особо не хотят. Поэтому мы делаем там разные предложения, разные морковки сочиняем для того, чтобы утянуть в акции. Значит, в Азии подвижки идут, японцы - ты же знаешь, они внесли сейчас изменения в законодательство все-таки, там сейчас император должен подписать, но уже внесли в парламент, с ними идет тоже работа.

Улюкаев: С..?

Сечин: Ну со всеми там.

Улюкаев: Ну хорошо.

Сечин: Там больше с молодыми.

Улюкаев: С молодыми больше?

Сечин: Да. Ну работаем, не расслабляемся. Я, в общем, пока говорить ничего тебе не хочу, но настойчиво работаем для того, чтобы задание выполнить полностью.

Улюкаев: Вот мне, вот честно, из сегодняшних соображений хотелось бы японцев привлечь. Индийцы все эти - все это не то, от индусов ты ниче не получишь.

Сечин: С корейцами работаем. Нет, ни китайцы, ни индусы, это…

Улюкаев: Мне не нужны совершенно.

Сечин: С ними никакой синергии уже не будет.

Улюкаев: Абсолютно, а у тех можно получить.

Сечин: Эти могут, да, вот и я тоже считаю, что эти могут. Настроены они очень прагматично, они, конечно, хотят выполнить свою главную задачу - перейти и получить политические <нрзб> , там по территории, нам даже в ходе переговоров такие вопросы ставили, но мы отвергли это.

Улюкаев: Ну конечно.

Сечин: Сразу сказали: ребята, нет.

Улюкаев: Им сейчас неплохо. Что значит решить… Абэ должен что-то показать своим, они ему говорят, ты идешь на постоянные уступки русским. Он скажет: да почему, я приобретаю очень интересные активны, это гарантированное обеспечение нашей страны внешними энергоресурсами на десятилетия вперед. Я для японцев создаю.

Сечин: Ну и как?

Улюкаев: Им это было довольно выгодно.

Сечин: Знаешь, мы, я им так и говорю, что, ребята, тут суть предложения нашего такая: вы получаете долю, долю в компании, во-первых, условия для развития совместных проектов. Значит, второе наше предложение, следом за долей - это создание <нрзб> по добыче, транспортировке, совместной работе на рынках. Если вы это делаете, то вы получаете доступ к центральному татарскому участку Верхнечонской доли и еще на ряд месторождений, которые мы осваиваем вместе с вами. Вы, правда, здесь получаете миноритарный пакет, и если вы на это идете, то при форс-мажоре мы берем обязательство по поставке только на японский рынок.

Улюкаев: Для них это очень важно, у них очень большая зависимость от Залива. Им нужно сбалансировать.

Сечин: Мы вот именно это и говорим, а что такое форс-мажор - мы прописали изменение цены на 20%, например повышение цены на 20% или понижение на 20%, резкое изменение рыночной обстановки, тогда предприятие начинает поставлять весь объем производства только в ваш адрес, и вы снижаете любую зависимость от других поставщиков, в общем, предложение очень у нас приличное и взвешенное, мы работаем. Там есть риски затягивания сроков, поэтому сроки здесь имеют принципиальное значение. Они пытаются завести рака за камень по поводу тендерных процедур там, но сами пока ждут результатов аудита. <нрзб> Вот вышло распоряжение правительства, поэтому мы ничего не знаем и сами уже в такой ситуации: до пятого числа должны подписать. Имейте это в виду, это уже не наша компетенция, это компетенция правительства. Пожалуйста, можем 15-го объявить, если у нас все состыкуется с вами. Значит да, на дату подписания мы им сказали - 10% аванса вы сюда нам перечислите, если вы не заключаете сделку, он переходит в собственность компании. Ну вот такие условия.

Улюкаев: Понятно. Ну, важно будет вот сейчас в Лиме 20 числа (20 ноября прошлого года в Перу проходил саммит АТЭС - МЗ), там начальник будет встречаться с Абэ, это обязательно.

Сечин: Да, я буду в Лиме.

Улюкаев: Вот это вот да, я тоже буду. А еще до этого, днем ранее, я встречаюсь с этим Сэко (Хиросигэ Сэко - министр экономики, торговли и промышленности в правительстве Синдзо Абэ - МЗ), там тоже еще надо его поддавить, министра этого самого, ответственного за Россию.

Сечин: Ну да-да. Так они агитируют. Я не могу сказать, что они как-то нас совсем, там, оставляют в стороне…

Улюкаев: Угу-угу.

Сечин: Нет, у них замысел есть, они попытки делают, прямо говорили, «вот нам будет тяжело, если не будет подвижек». Я сказал им, нет, ребята, вы с этими вопросами ко мне не обращайтесь. Мы солдаты, нам что говорят, мы и делаем, а это уже не наша епархия. Леша, ну спасибо тебе большое, не задерживаю, у тебя сложный график.

Улюкаев: Да, сейчас на <нрзб> заскочу по дороге.

Сечин: Пойдем?

Мужчина: От Иваныча? (смеется)

Сечин: Да, там в тот подъезд надо.

Улюкаев: …

Встреча Сечина и Улюкаева. Второе записывающее устройство

Шум мотора.

Сечин: Ну, ладно, хэ с ним… А вот сюда можно… туда как бы… а ну, ага…

Мужчин: Сюда заезжать?

Сечин: Да, иди скажи Шокиной, пускай корзинку в 206-й поставит и чай приготовит пока. Угу, да хватит.

Слышен шум, шорох.

Сечин: Слушай, а ты без куртки, а? Как ты ходишь-то вообще так?

Улюкаев: ...

Сечин: Это самое. Надо курточку какую-то.

Улюкаев: Не надо, не надо, зачем.

Сечин: Да? Ну одну секунду вы посидите пока, ладно.

Слышны шорох, шаги.

Сечин: Так, ты сейчас одну секундочку, секундочку, ага, я так коротко тогда, чтобы ты не замерз. Ну, во-первых, приношу извинения, что затянули выполнение поручения. Мы в командировке были.

Улюкаев: Ну, жизнь, конечно.

Сечин: Так пока туда-сюда, собрали объем. Но вообще-то можешь считать задание выполненным. Вот, забирай, клади и пойдем чайку попьем.

Улюкаев: Да?

Сечин: Так, вот ключ на всякий пожарный.

Улюкаев: Да, пойдемте.

Сечин: Ага.

Стуки, топот, звуки застежки молнии и шорох одежды.

Сечин: У меня уже организм не переносит холод вообще, утепляюсь.

Улюкаев: Надо узнать, когда машина это самое, перегревы…

Сечин: А?

Улюкаев: Всегда когда короткая дистанция.

Сечин: Ну да.

Улюкаев: <нрзб>

Сечин: Направо.

Улюкаев: Зеленая…

Сечин: Так Шокина чай принесет?

Неназванный мужчина: Да-да.

Сечин: И корзинку там.

Мужчина: Есть-есть.

Сечин: ...

Мужчина: Чаю принеси.

Мужчина: Алло, да. Ах, давай сейчас уточню. Там все нормально. Пьет чай, вот. Тут просто, согласно вашему распоряжению, никакие машины с территории не выпускаются, охраняем режим. Или можно выпускать? А? А так да, да. Ну пьет с посетителем чай. Да, ага. Все, я понял, да, хорошо, есть, все, есть. Хорошо, хорошо, ага, есть. Алло, алло? Ну, все нормально? Да. В смысле сохранился режим? Все давай. Алло, алло? Да? Все, хорошо, есть, а я наберу просто и все. Да, да, я понял, хорошо, да да, ага.

Слышен шум мотора машины и телефонный звонок.

Мужчина: Да. Ну вот я да, да, алло, алло. Машина подошла, я приготовил.

Слышен шум мотора.

Мужчина (по телефону) : Да?

Сечин: ...

Мужчина (смеется): От Иваныча?

Сечин: Да, там подъезд.

Шорох одежды.

Сечин: Ага

Улюкаев: Корзиночку.

Сечин: Да, корзиночку забирай.

Улюкаев: ...

Сечин: Все, счастливо, спасибо тебе большое.

Улюкаев: ...

Сечин: До свидания.

Встреча Сечина и Улюкаева. Третье записывающее устройство

Шум мотора.

Сечин: На стоянку встань там, да, ты на стоянку встань, на стоянку встань, на стоянку встань. Ладно бог с ним. Он в стороне стоит там. А мы тоже сейчас.

Мужчина: <нрзб> , на стояночку поставь, пожалуйста.

Сечин: Да, здорово, на стоянку сейчас поставлю.

Звук мотора, дверцы, шорох одежды.

Сечин: А он знает куда ехать-то?

Неназванный мужчина: Там охрану выставил.

Сечин: А?

Мужчина: Выставил на улице людей, чтобы подсказать как проехать.

Сечин: А, хорошо.

Мужчина: ...

Сечин: Ну ладно. А вот сюда можно? Туда. А, вот так, да.

Мужчина: ...

Сечин: Скажи Шокиной, пускай корзинку в 206-й поставит и чай приготовит пока. (Улюкаеву) Ой, слушай, а ты без куртки, а? Как ты ходишь-то вообще так?

Улюкаев: А?

Сечин: Это самое. Курточку какую-то надо.

Улюкаев: Не надо, не надо.

Сечин: Да, да, да, секунду посидите пока, ладно? Так, ты сейчас, а, ну… Я так, коротко, чтобы ты не замерз. Ну, во-первых, приношу извинения, что затянули выполнение поручения. Ну, командировки были.

Улюкаев: Ну, жизнь конечно.

Сечин: Пока туда-сюда собрали объем. Но можешь считать, что задание выполнено. Вот забирай клади и пойдем, чайку попьем. Так, вот ключ на всякий пожарный.

Улюкаев: ...

Сечин: Ага. У меня уже организм не переносит холода.

На этом моменте третья запись, зачитанная прокурором, прерывается.

На заседании по делу Алексея Улюкаева во вторник, 5 сентября, были представлены аудиозаписи разговоров бывшего министра экономического развития и главы «Роснефти» Игоря Сечина, которые позволяют реконструировать события, предшествовавшие задержанию чиновника. Из первой записи следует, что 14 ноября 2016 года Сечин позвонил Улюкаеву, чтобы договориться о встрече. Вторая запись содержит разговор Улюкаева и Сечина, который произошел в тот же день в офисе «Роснефти». В ходе этой встречи Сечин передает Улюкаеву «корзину с фруктами и вином». Дождь публикует расшифровку аудиозаписей, которые зачитали в суде.

Первая запись. Сечин звонит Улюкаеву. Они договариваются о встрече.

Сечин: Алексей Валентинович, дорогой! (усмехается)

Улюкаев: Да, Игорь Иванович, я весь внимание, как я рад тебя слышать!

Сечин: Да не говори, я тоже. Ну, во-первых, у меня там неисполненные поручения были, а готовность есть по итогам работы там.

Улюкаев: Да.

Сечин: Значит, во-вторых, еще масса вопросов накопилась там и по советам директоров и по всему.

Улюкаев: Ну так давай обсудим все.

Сечин: У меня только просьба одна. Если можно, на секундочку к нам подъехать, потому что… Тут может быть… Ну, покажу вообще. Ну вообще на компанию посмотреть.

Улюкаев: Да, с удовольствием посмотрю на компанию, а чего ж.

Сечин: И по времени. У меня сейчас большие переговоры в 14 начнутся, часа на два.

Улюкаев: Угу.

Сечин: Вот где-нибудь в 16:30, можно?

Улюкаев: Вполне можно. Я же завтра лечу. А ты, кстати, в Лиме будешь? (на саммите АТЭС, который проходил в Перу с 19 по 20 ноября — прим.)

Сечин: Я в Лиме буду.

Улюкаев: Ну вот я тоже в Лиме буду, там еще сможем продолжить.

Сечин: Поработаем.

(Снова обсуждают время встречи)

Сечин: В 17 сможешь?

Улюкаев (вздыхает): Да у меня тут в том числе и ваши, по-моему, компании по закупкам. Там я их и собираю. Ну давай в 17.

Сечин: В 17? Спасибо большое

Улюкаев: Давай.

Сечин: Все, обнимаю, спасибо.

Вторая запись. Разговор между Сечиным и Улюкаевым, который начинается во дворе офиса «Роснефти» и продолжается в здании компании.

Сечин рассказывает о проектах «Роснефти», нефтяном рынке.

Сечин: Ну ладно, *** с ним. Вот сюда давай.

Сечин: Скажи Шокиной (заместитель управляющего делами «Роснефти» Ольга Шокина — прим.), пускай корзинку в 206-ой поставит и чай приготовит пока.

(Слышны шум, шорох)

Сечин: Да, все отлично, слушай, а ты без куртки?

Улюкаев: Да.

Сечин: Как ты ходишь-то вообще-то?

Улюкаев: А?

Сечин: Вообще надо курточку какую-то.

Улюкаев: Не надо, не надо, зачем…

Сечин: Да?

Улюкаев: Конечно.

Сечин: Ну одну секунду, ладно. Вы посидите пока, ладно?

Сечин: Так, ну так… Сейчас, секундочку тогда. Ну я коротко тогда, чтобы ты не замерз. Ну, во-первых, приношу извинения, что затянули выполнение поручения. Ну командировки были.

Улюкаев: Ну жизнь, конечно.

Сечин: Да, пока туда-сюда, собрали объем. Ну, можешь считать, задание выполнено. Вот, забирай, клади и пойдем чайку попьем.

Сечин: Так, вот ключ на всякий пожарный.

Улюкаев: Да, пойдемте.

Сечин: У меня уже организм не переносит холода вообще, утепляюсь.

Сечин: Так, Шокина чай принесет?

Мужчина: Да, да

Сечин: И корзинку с колбасой.

Мужчина: Есть, есть.

Улюкаев: Корзиночку?

Сечин: Угу, спасибо. Корзиночку забери.

Улюкаев: <...>

Сечин: Счастливо, спасибо тебе большое!

Улюкаев: Угу.

Сечин: До свидания.

По данным следствия, во время встречи Улюкаев получил чемодан с деньгами. Улюкаева обвиняют в получении взятки на сумму два миллиона долларов. По словам адвоката Улюкаева Виктории Бурковской, он считал, что в чемодане должны были быть колбаски. Из «Роснефти» Улюкаев вышел с корзиной и пакетом, в котором находился чемодан. В протоколе задержания, который огласили в суде, говорится, что Улюкаев положил в багажник корзину и сумку.

На процессе против Алексея Улюкаева по обвинению в коррупции прокурор огласил 5 сентября записи прослушки переговоров экс-главы МЭР с директором «Роснефти» Игорем Сечиным. РБК предлагает читателю расшифровку этих записей

Алексей Улюкаев и Игорь Сечин (слева направо) (Фото: Михаил Метцель / ТАСС)

Телефонный разговор главы «Роснефти» и министра

Сечин: Алло, Алексей Валентинович? Дорогой! (Смешок).
Улюкаев: Да, Игорь Иванович, весь внимание. Как я рад тебя слышать.
Сечин: Да не говори, я тоже. Ну во-первых, у меня там неисполненные поручения были, а готовность есть по итогам работы там...
Улюкаев: Да.
Сечин: А значит, во-вторых, еще масса вопросов накопилась там и по советам директоров, и по всему.
Улюкаев: Ну так давай обсудим все.
Сечин: У меня только просьба одна: если можно на секундочку к нам подъехать, потому что тут, может быть... Покажу вообще. Ну вообще на компанию посмотреть.
Улюкаев: Да, с удовольствием посмотрю на компанию, а чего ж.
Сечин: А и по времени... Вот у меня сейчас большие переговоры в 14 начнутся часа на два.
Улюкаев: Угу.
Сечин: Вот где-нибудь в 16.30: вот так можно?
Улюкаев: Вполне можно, да. Я же завтра лечу. А ты, кстати, в Лиме будешь?
Сечин: Я в Лиме буду.
Улюкаев: Ну вот я тоже в Лиме буду, там еще сможем продолжить.
Сечин: Поработаем.
Улюкаев: Продолжить, поработать. Давай, это самое, сейчас...

Сечин: Семнадцать, вот...

Улюкаев: Сейчас, подожди секундочку... Нет, чуть-чуть позже, если можно.
Сечин: Давай.
Улюкаев: Да, потому что у меня в 16 начнется.
Сечин: Во сколько? В 18?
Улюкаев: Давай в 18?
Сечин: Пораньше бы немножко, пораньше.
Улюкаев: В 17.30?
Сечин: Ну давай в 17?
Улюкаев: А?
Сечин: В 17 сможешь?
Улюкаев (вздыхает): Да у меня тут, в том числе, и ваши, по-моему, разные компании по закупкам. Там я их и собираю. Ну давай в 17.
Сечин: В 17? Спасибо большое.
Улюкаев: Давай, все.
Сечин: Все, обнимаю, спасибо.

Первое записывающее устройство

Неизвестный: Скажи Шокиной, пускай корзинку в 206-й поставит и чай приготовит.

Слышен шум, шорох и скрип двери.
Сечин: Ой слушай, а ты без куртки...
Улюкаев: (Неразборчиво.)
Сечин: Вообще надо курточку какую-то.
Улюкаев: Не надо, не надо.
Сечин: Да? Ну вы посидите пока, ладно?
Слышен шорох, звук шагов.
Сечин: Ну, затянули выполнение поручения. В командировке были.

Улюкаев: Ну...

Сечин: Пока туда-сюда собрали.

Слышны стуки, шепот, звуки застегиваемой молнии, шорох одежды.
Сечин: Утепляюсь уже.

Улюкаев:... (неразборчиво)
Сечин: Да не говори.
Улюкаев: Надо узнать, когда машина, иэто самое...
Сечин: А?
Улюкаев: Всегда когда короткая дистанция.
Сечин: Ну да.
Улюкаев (вздыхает): Что...
Сечин: Направо?
Улюкаев: Зеленая изгородь.
Сечин: Так. Шокина чай принесет?
Неизвестный: Да-да-да...
Сечин: И корзинку там с колбасой.
Неизвестный: Есть, есть.
Сечин: Так. (Кашляет.) Так, несколько слов, поподробней немножко о компании. Ну в 1998 году, когда мы начали заниматься, в принципе компания добывала 4 млн т нефти. Собственно, она никому не нужна была... Так она и проскочила в эпоху приватизации.

Улюкаев: за границу?

Сечин: Значит, ну потом суды, потом возврат выведенных активов начался. Вот интересная страничка четвертая.

Слышен шелест бумаги.

Улюкаев: Угу

Сечин: Что за это время мы создали. Вот основные показатели компаний, акции которых торгуются на бирже: значит, это ресурсная база, текущая добыча и расходы на добычу. Сравнивали только публичные компании. Значит, ну вот по ресурсной базе, по геологоразведке — первое место в мире. По текущей добыче среди публичных компаний — первое место в мире. Себестоимость тоже как бы самая высококонкурентная. Ну тут надо...
Улюкаев: Вот если смотреть — извини, перебью — капитализацию компаний, вот эти позиции, то видно будет, что актив стоит там кратно, в 2-2,5 раза, дешевле, чем сопоставимые по характеристикам иныеактивы.
Сечин: Но есть за исключением одного нюанса — налоговая база. У нас налоговая база самая тяжелая по сравнению с любыми другими компаниями и вообще самая тяжелая в мире. Вот можно к этим двум-трем [вероятно, имеется ввиду себестоимость добычи: $2-3 себестоимость добычи барреля нефти на скважине — РБК] добавить смело 25, и это будет с учетом налоговой базы. И плюс транспорт. Вот, считай. Условно говоря, 35 — для нас нижний предел такой, который...
Улюкаев: (Кашляет.) Операционной доходности?
Сечин: Нет, я имею в виду нижний уровень цены.
Улюкаев: Я и говорю — операционной, без учета обслуживания кредитов... возвратов.
Сечин: Да, который позволит нам операционную доходность обеспечивать. Поэтому ситуация не такая простая. Все равно надо заниматься налоговой базой.
Улюкаев: Надо заниматься обязательно. Она у вас не только большая, но она растущая, она растущая.
Сечин: Ну так, растущая и убивающая.

Улюкаев:... (неразборчиво)

Сечин: Это я разговаривал с (неразборчиво) из Eni. 2 млрд евро сдают Eni в бюджет Итали. Мы 50 млрд руб., это плюс к тому, что ты просишь нас сегодня добавить 17. Часть мы уже дали, а 50 млрд ежегодно мы и так формируем. Поэтому, конечно, надо об этом думать. У Exxon большая фискальная нагрузка — 43%. Конечно, и акции стоят дорого.

Улюкаев: Ну конечно.

Сечин: Потому что она стабильно 43%. А у меня — 80%. Значит, и мы рассчитываем на рост интереса там. Тяжело, да. Вот. Значит, что вот интересно. Например, BP, я вот почему сейчас работаю с акционерами и говорю им о недооцененных элементах, которые они обязательно должны учитывать. Вот бипишники были в первом... (неразборчиво) в первой колонке, за рамками первых десяти. Как только купили наши акции, стали четвертыми.

Улюкаев: Угу.

Сечин: Почему? Потому что мы разрешили им на баланс пропорционально владению поставить ресурсную базу.
Улюкаев: То есть у них же 20%? (у BP 19,75% акций «Роснефти». — РБК ).

Сечин: Да, они, по сути...

Улюкаев: Пятая часть?

Сечин: Да, и они сразу выскочили на другой уровень.

Улюкаев: Подожди, а если они ставят на баланс твою ресурсную базу, у тебя на балансе не остается? Это... получается.
Сечин: Остается, остается. Нет, остается. Нодля нас это вообще ничего не стоит, это просто разрешение использовать им. Вот. И они же отчитываются геологоразведкой нашей. Мы там замещение делаем на 150%, они тоже 20% от этого замещения себе считают. И это ковенанты улучшает для них там и... То же самое по добыче. И они никогда бы не вышли на этот уровень добычи, если бы не давали на наши проекты тоже.

Улюкаев: Ну да, что... было бы два с хвостиком, небольшим.

Сечин: Да, да, да, да.

Улюкаев: Соответственно, они были бы ниже десятки.

Сечин: Да, да. Точно абсолютно. Да, значит, очень серьезный шаг мы сделали, как ты знаешь, в Индии по приобретению Essar (Essar Оil, владеет крупным НПЗ близ города Вадинар, сетью АЗС и портом, сделка уже закрыта. — РБК ). И я хотел попросить, тожемы будем обращаться, там надо по проектному финансированию будет поддержать.

Улюкаев:... (неразборчиво)

Сечин: Этот проект, да.
Улюкаев: Слушай, а нефть там будет иранская?
Сечин: Мы думаем, часть иранская, часть венесуэльская, часть иранская, 20 млн т переработки. Очень высокий индекс Нельсона — 11,8 там (чем выше этот индекс, тем выше стоимость НПЗ и качество его продукции. — РБК ). Глубоководный порт, 2700 заправок, поэтому это такой проект для этого рынка уникальный просто.
Улюкаев: А через свою сеть заправок какая часть пойдет переработки?
Сечин: Ну примерно, я тебе не могу сказать, примерно, наверное, ну где-то четвертая часть.

Улюкаев: Четвертая часть.

Сечин: Да. Четвертая часть. Они... Там завод, может быть. Терминал позволяет экспортно-импортные операции делать, сырую нефть...

Улюкаев:... потому что к индусам зайти — это такое большое дело.

Сечин: Да.
Улюкаев: Это, по сути, первая такая крупная покупка.
Сечин: Это правда.
Улюкаев: Это никому еще не удавалось.
Сечин: Это правда. Да. Ну так, что еще могу сказать? Ну по технологии разработки мы занимаем серьезные ведущие позиции. И если не приближаемся к мировым лидерам, то наступаем на пятки очень так серьезно. Но у нас еще зависит... Это связано с нашим оборудованием.Скажем, в Штатах для гидроразрыва оборудование позволяет ну, скажем, сейчас до 30 и выше разрывов делать за раз. Ну мы делаем 12-15, там до 20, может быть там. Но у них другие компрессора, там большое давление, другие пропанты. Значит, пропант — это специальная фракция, которая закачивается при гидроразрыве в трещины и не позволяет породе схлопываться, создавая коллекторную базу для сбора нефти или газа там, значит. Раньше у нас применялся песок, но песок вот вымывается водой. Американцы сейчас применяют новые виды пропантов с изменяющим центром тяжести, они цепляются, там всякие острые краешки у них есть, они цепляются и не вымываются из породы. Вот много нюансов. Но развитие у нас идет, несмотря на пожелания ОПЕКа (усмехается). Я думаю, что мы должны быть готовы все равно вот к лукавству. И я докладывал Владимиру Владимировичу тоже об этом. Дело в том, что они все равно готовят развитие добычи. Все! Значит, Венесуэла — ну я просто точно знаю, абсолютно — сейчас провели тендер, и «Шлюмберже» выиграла на $3,6 млрд по увеличению бурового сервиса. То есть они планируют поднять добычу на 250 тыс. баррелей в сутки в течение полугода. Значит, первое. Второе: Иран будет увеличивать. Они сейчас уже три и девять, четыре и девять (3,9-4,9 млн баррелей в сутки. — РБК ), у них замысел дойти, добавить миллион баррелей. И этот миллион баррелей...

Улюкаев: Ну они вроде бы четыре и две где-то готовы, это, замораживаться.

Сечин: Ну.

Улюкаев: Ну тоже, наверное, да.

Сечин: Хм. Да. Я думаю, что правды никто не говорит. Причем вот им всем надо, вот я считаю: Ирак, Нигерия — им всем надо, им всем надо полгода примерно для выдачи дополнительных объемов. А эти полгода, если мы заморозим, то дадут возможность американцам чуть-чуть кислорода дать нефтяным сланцам. И здесь, вот мне кажется, лукавство в этом заключается: сейчас поддержать сланцевую нефть.
Улюкаев: Угу.

Улюкаев: Эти воспользуются.

Сечин: А дальше они на полгода скажут: «Ну мы заморозили на полгода, — а эти имеют временной лаг (видимо, США. — РБК ) для подготовки новых объемов». И мы будем терять рынки.Они с новыми объемами будут выходить на рынки.

Улюкаев: Плюс за это время администрация Трампа тоже, значит, там же очень... Традиционные источники он очень сильно собирается поддерживать, добычу.​
Сечин: Да, он хочет добычу поддержать, это правда. Он и заявлял об этом.

Улюкаев: Он готов будет и на налоговые...

Сечин: Льготы и финансирование. Он заявлял об этом неоднократно. Это тезис его предвыборной программы. И это надо...

​Улюкаев: Это надо учесть. Ему потребуется какое-то время, потому что там адаптация, там администрации, ты знаешь... Но центральный, пожалуй, пункт...
Сечин: Да, это надо учитывать, но в общем мы потихонечку работаем, Леша.
Улюкаев: Да нет, смотри, что касается налогов, я двумя руками полностью, вот во всем значит на твоей стороне и считаю, мы поступаем близоруко, значит нелепо.Мы искажаем совершенно будущую картину мира.Мы хотим инвестиции привлечь. Мы не привлечем инвестиции и подорвем собственную инвестиционную базу. И это вот совершенно тупиковый путь, особенно что касается всех старых месторождений. Потому что там просто нужно бурить и качать, бурить и воду заливать. Но это нельзя остановить этот процесс, а если у тебя Ирак (неразборчиво) падает, ну ты тут...
Сечин: Ну, как...
Улюкаев: Себе в убыток что ли будешь делать? Это странная
Сечин: Конечно. ,>

Улюкаев: Странная, значит, логика, никуда, никуда не годящаяся. Вот. Поэтому, безусловно, вот ну как бы 100% за. И конечно же, действительно, нужно вот международных несколько таких...

Сечин: Ну Леш, я прошу тебя, ты на нас не обижайся. За вот затяжки все эти...

Улюкаев: Нет, Игорь, а чего я, ну...
Сечин: Я ж почувствовал, ну это, как заштормило чуть-чуть... (усмехается) Да.
Улюкаев: Нет, ты не...
Сечин: По приватизации мы работаем. Я и сегодня встречался, завтра улетаю в Европу. Но основное я тебе скажу тебе следующее: значит кредитовать готовы в полном объеме, покупать особо не хотят. Поэтому мы делаем разные там всякие предложения, разные «морковки» сочиняем для того, чтобы затянуть в акции. Значит, в Азии подвижки идут. Японцы, ты же знаешь, они внесли сейчас изменения в законодательство все-таки, там сейчас император, правда, должен подписать, но уже внесли в парламент. С ними тоже работаем.

Улюкаев: С? ..

Сечин: Ну со всеми там.

Улюкаев: Ну, хорошо...

Сечин: Там больше с молодыми.

Улюкаев: С молодыми больше?

Сечин: Да. Вот. Ну работаем и не расслабляемся. Я в общем пока ничего говорить не хочу, но мы настойчиво работаем, чтобы задание выполнить полностью.
Улюкаев: Вот мне вот честно из сегодняшних соображений очень хотелось японцев привлечь. Индийцы все эти — все это не то. От индусов ты ничего не получишь.
Сечин: С корейцами работаем... Нет, ни китайцы, ни индусы... Это...
Улюкаев: Не нужны совершенно...
Сечин: С ними никакой синергии уже не будет.
Улюкаев: Абсолютно. А у тех еще можно получить.
Сечин: Эти могут, да. Вот я тоже считаю, что эти могут. Настроены они так очень прагматично. Они, конечно, хотят выполнить свою главную задачу — получить политические плюсы, по территории там...Нам даже в ходе переговоров такие вопросы ставили, но мы отвергли это.
Улюкаев: Ну конечно.
Сечин: Сразу сказали: «Ребята, нет!»
Улюкаев: Им сейчас неплохо. Что значит решить? Абэ должен что-то показать своим. Они ему говорят: «Ты идешь на постоянные уступки русским». Он скажет: «Ну почему? Я приобретаю очень интересные активы — это гарантированное обеспечение нашей страны, значит, энергоресурсами на десятилетия вперед. Я для японцев создаю». Им это было довольно выгодно.
Сечин: Знаешь, я им так и говорю, что: «Ребята, значит, тут суть предложений наших такая: вы получаете долю в компании — это первое условие для развития совместных проектов. Значит, второе наше предложение следом за долей — это создание на... (неразборчиво) по добыче, транспортировке и совместной работе на рынках». Мы им дали предложение: «Что если вы это делаете, то вы получаете доступ там к Центрально-Татарскому участку, к Верхнечонской доле (видимо, речь о Верхнечонскнефтегазе. — РБК ) и еще ряд месторождений, которые мы осваиваем вместе с вами? Вы, правда, получаете миноритарный пакет.Но если вы на это идете, то при форс-мажоре мы берем обязательство по поставке только на японский рынок».
Улюкаев: Для них это очень важно. У них очень большая зависимость от Залива.
Сечин: Да.

Улюкаев: Им нужно сбалансировать...

Сечин: Мы вот именно это и говорим. А что такое форс-мажор? Можем прописать изменение цены на 20%, например. Повышение цены на 20% или понижение ее на 20%. Резкое изменение рыночной обстановки. Все, тогда вот это предприятие начинает поставлять весь объем производства только в ваш адрес, и вы снижаете любую зависимость от любых поставщиков. В общем, предложения у нас очень приличные, взвешенные такие, и мы работаем. Там есть риски затягивания сроков. Значит, поэтому сроки здесь имеют принципиальное значение для них. Они пытаются завести рака за камень по поводу тендерных процедур там, значит, и так дальше, но сами ждут результатов визита.

Улюкаев: Да.

Сечин: Поэтому мы им сказали, вот вышло распоряжение правительства, поэтому мы ничего не знаем, мы сами в такой же ситуации. До 5-го числа мы должны подписать, вы это имейте в виду. Тут уже не наша компетенция, это компетенция правительства была. Пожалуйста, можем 15-го объявить, если у нас все состыкуется с вами.

Значит, да, на дату подписания мы им сказали, 10% аванс сюда нам перечислите, который, если вы не завершаете сделку, переходит в собственность компании.
Улюкаев: Ну понятно. Важно будет вот сейчас, 20-го числа в Лиме начальник будет встречаться с Абэ. Это обязательно.
Сечин: Да-да.

Улюкаев: Вот это вот.

Сечин: Я буду в Лиме.
Улюкаев: Да, я тоже буду. А еще до этого днем раньше я встречаюсь с этим Сэко (Хиросиге Сэко, японский министр по экономическому сотрудничеству с Россией. — РБК ). Надо его поддавить, министра этого самого, ответственного за Россию.
Сечин: Ну да, да. Ну так они шаги делают. Это я не могу сказать, что они как-то нас совсем, там, оставляют в стороне.
Улюкаев: Угу, угу.
Сечин: Нет. У них замысел есть. Ну попытки делают, прям нам говорили, вот, нам будет тяжело, если не будет подвижек. Я сказал: «Нет, ребята, вы знаете, вы по этим вопросам ко мне не обращайтесь. Мы солдаты — нам что говорят, мы и делаем». Леша, ну спасибо тебе большое, не задерживаю. Да. У тебя сложный график.
Улюкаев: Да, сейчас на курсы заскочу еще.
Сечин: Угу, (неразборчиво).

Улюкаев: По дороге. Потом где-нибудь...

Сечин: Пойдем?

Мужчина: От Ивановича? (смеется)

Сечин: Да. Там в тот подъезд надо.

Улюкаев: ... (неразборчиво)

Второе записывающее устройство

Шум мотора.
Сечин: Ну, ладно, х-й с ним. А вот сюда можно, туда как бы? А вот, ага...
Неизвестный: Сюда, заезжаешь...
Сечин: Да и... Скажи Шокиной, пускай корзинку в двести шестую поставит и чай приготовит пока. Угу. Да, хватит...
Сечин: Ой, слушай, а ты без куртки, а?
Улюкаев: ... (неразборчиво) просто...
Сечин: Как ты ходишь-то вообще так?

Улюкаев: А?..

Сечин: Это самое, надо курточку какую-то...
Улюкаев: Не надо, не надо, зачем?
Сечин: Да? Ну однусекунду... Вы посидите пока, ладно? ...

Шорох, шаги.

Сечин: Так, ты, сейчас, одну секунду. Секундочку... Ну, я так коротко тогда, чтобы ты не замерз. Ну во-первых, приношу извинения, что затянули выполнение поручения, нув командировке были.
Улюкаев: Ну жизнь, конечно.
Сечин: Так, пока туда-сюда, собрали объем. Ну, вообще-то, можешь считать задание выполненным. Вот забирай, клади и пойдем чайку попьем.
Улюкаев: Да?
Сечин: Вот ключ на всякий пожарный.
Улюкаев: Да, пойдемте?
Сечин: Ага.
Стуки, шорох, звуки застегиваемой молнии, шаги.

Сечин: Угу. У меня уже организм не переносит холода вообще. Утепляюсь...

Улюкаев: Надо узнать, когда машина, и это самое... перегрева.

Сечин: А...

Улюкаев: Всегда, когда короткая дистанция.

Сечин: Ну да.

Улюкаев: ... решение... (вздыхает)

Сечин: Направо.

Улюкаев: Зеленая...

Сечин: Так Шокина чай принесет? ​
Неизвестный: Да, да.
Сечин: И корзинку там...
Мужчина: Есть, есть!
Сечин: (Неразборчиво.)
Неизвестный: Чай принеси.
Периодически слышны слабо-различимые голоса людей, кашель, скрип дверей, звук шагов, телефонные звонки.

Неизвестный говорит по телефону: Алло, да? Ах... (вздыхает).Давай, сейчас я уточню. Там все нормально, пьет чай. Вот. Тут просто согласно вашим распоряжениям, никакие машины с территории не выпускаются Сохраняем этот режим или можно выпускать?А-а... А так, а да. Угу.Ну пьет с посетителем чай. Да. Ага. Все, я понял, да, хорошо, есть! Все есть, ага. Хорошо, хорошо, есть, ага! Алло- алло? Ну, все нормально, да. В смысле, сохраняется режим. Все, давай. Ну... Алло-алло. Да. Все, хорошо, есть. А я наберу просто и... все. А да-да-да, я понял, хорошо. Да-да-да, ага.
Слышен шум мотора, телефонный звонок.

Неизвестный говорит по телефону: Да. А я... Я... А... Ну вот я, да-да-да. Алло-алло... Алло, да... Машина подошла. Я приготовил. Ну.

Шум мотора.

Сечин: ... (Неразборчиво.)
Неизвестный: От Иваныча? (Смеется.)
Сечин: Да, там. подъезд.
Шорох одежды, стук.
Сечин: Ага. Спасибо.
Улюкаев: Корзиночку...
Сечин: Да, корзиночку забирай.
Улюкаев: (Неразборчиво.)
Сечин: Все... Счастливо. Спасибо тебе большое, угу.
Улюкаев: (Неразборчиво.)
Сечин: До свидания.

Третье записывающее устройство

(Слышен шум мотора машины.)

Сечин: На стоянку встань там. На стоянку пускай... Да, ты на стоянку встань там, на стоянку встань, на стоянку встань, там. Ладно, бог с ним, этот ладно, это, х...й с ним, он в стороне стоит, там, ну. А ну тоже, сейчас...

Неизвестный: Сань, на стояночку поставь, пожалуйста.

Сечин: Да, здорово. На стоянку сейчас поставь, да.

(Слышны треск, шум мотора, хлопки дверцы и шорох одежды.)

Сечин: А он знает, куда ехать-то?

Неизвестный: Там... охрану выставили.

Неизвестный: выставили на улице людей, чтоб подсказали, как проехать.

Сечин: А-а... Хорошо.

Сечин: А, ну ладно, х...й с ним. А вот сюда можно, туда? А вот, ага.

Неизвестный: ... (неразборчиво)

Сечин: Скажи Шокиной, пускай корзинку в 206-ю поставит и чай приготовит пока... Ой, слушай, а ты без куртки?

Улюкаев: Просто...

Сечин: Как ты ходишь-то вообще так?

Улюкаев: А?

Сечин: Это самое, надо курточку какую-то?

Улюкаев: Не надо, не надо.

Сечин: Да? Ну одну секунду. Вы посидите пока, ладно? (Слышны шорох и шаги.)

Сечин: Так, ты сейчас. А ну я так, коротко тогда, чтоб ты не замерз. Ну во-первых, приношу извинения, что затянули выполнение поручения, ну в командировке были.

Улюкаев: Жизнь...

Сечин: Так, пока туда-сюда, пока собрали объем. Ну... Можешь считать задание выполненным. Вот забирай, клади и пойдем чайку попьем.

Улюкаев: Да?

Сечин: Так, вот ключ на всякий пожарный.

Улюкаев: ... (неразборчиво)

Сечин: Ага.

(Слышны стуки, шорох одежды.)

Сечин: У меня уже организм не переносит холода.